В. Бутвиловский, Н. Прехтель    

Технический университет Дрезден, Германия

Особенности проявления последней ледниковой эпохи в бассейне Коксы и верховье Катуни

       Район бассейна р. Кокса и верховий р. Катунь представляет собой типичное для Алтая сочетание крупных межгорных впадин (Уймонская, Абайская), высокогорных хребтов (Катунский, Теректинский, Холзун), обширных  выравненных горных плато, широких неглубоких долин и крутосклонных глубоких ущелий. Наиболее низкие высоты (800-1000 м) принадлежат Уймонской впадине, высоты высокогорий достигают в среднем 2500-3300 м (лишь массив г. Белуха превышает 4500 м). Горные плато обычно  не превышают 1900-2200 м, а днища  широких долин, расчленяющих плато, расположены примерно на уровнях 1200-1700 м (см. топографические карты).  Рельеф этого района, в принципе, особо не отличается от рельефа, к примеру, Улаганского района. В междуречье Башкауса и Чулышмана, пожалуй, наоборот, и высоты высокогорий пониже (2500-3000 м), и днища впадин-грабенов опущены глубже (400-800 м), и горные плато не превышают 2000-2300 м. Улаганская впадина, как и Абайская, расположена на высотах 1100-1400 м и обрамлена среднегорными плато той же высоты (1800-2300 м). Тюгурюкская впадина находится на высотах 1700-1800 м и мало чем отличается по высотам от Сайгонышской впадины Улаганского района.  И зимних, и летних осадков в Коксинском районе выпадает гораздо больше, чем в Улаганском, и современное оледенение в первом несравнимо больше, чем во втором (Горный Алтай, 1971), хотя второй расположен на 100 км севернее, чем первый.

      Эти сравнения районов между собой сделаны нами вполне с определенной целью. Логично полагать, что в принципе одинаковые в физико-географическом отношении районы должны также в принципе одинаково реагировать на одинаковые изменения физико-географической обстановки. Например, на похолодание и увеличение снежности, ведущих к развитию оледенения. Если учесть, что Коксинский район имеет все же более благоприятное географическое положение по отношению к приходу влагонесущих воздушных  масс (что подтверждает и современное оледенение района), то логично считать, что и в эпохи оледенений условия для развития ледников здесь были не менее, а даже более благоприятные, чем в Улаганском районе. Следовательно и оледенение должно было быть столь же мощным или более мощным, чем в Улаганском районе.

      Но что показывают фактические данные по этим районам? Рассмотрим для примера реконструкции позднеплейстоценового оледенения, представленные разными исследователями на основании собранного и использованного ими фактического материала и его интерпретации. Реконструкции, предложенные для среднего плейстоцена, мы не имеем права брать в расчет, ибо эти реконструкции основываются лишь на богатой фантазии их авторов и, к сожалению, не имеют сколь-нибудь надежного фактического обоснования.

      Реконструкции оледенения позднего плейстоцена очень даже различны. Но их авторов [4, 21, 14, 3, 17, 24, 25, 9] объединяет одно: в Улаганском районе следы оледенения фиксируются почти повсеместно, и через эти следы реконструируется более мощное или гораздо более мощное оледенение (покровное, полупокровное, сетчатое). Четко выраженные следы оледенения в Коксинском районе позволяют обычно реконструировать горно-долинное, каровое, в высокогорьях — сетчатое оледенение. Почему же в одном районе следы ледниковой деятельности (морены, эрратические валуны, бараньи лбы, ледниковая штриховка и др.) наблюдаются почти повсеместно (они подробно описаны в монографиях многих исследователей), а в другом, исключая высокогорья, их почти нет, хотя этот район даже более благоприятен для развития оледенения? Парадокс. Но где  парадокс, там и надо искать истину. Поэтому целью данной статьи, обобщающей наши многолетние исследования Алтая, является решение этого парадокса и уточнение существующих палеогеографических реконструкций.

      Предложенные ранее реконструкции древних оледенений Коксинского района представляют карты-схемы (рис. 1) различных авторов. Карты-схемы наиболее наглядны и наиболее представительно отражают мнения и идеи авторов, и детальность  их работы. Поэтому нет необходимости специально  характеризовать  каждую. Каждая карта-схема говорит сама за себя, ведь карта — «второй язык географии». Если предположить, что каждый автор,  создавая свою реконструкцию, опирался на то, что он считал фактами-следами ледниковой или озерной деятельности (без каких-то фактов научная реконструкция ведь невозможна), то согласно этим схемам следует ожидать, что в пределах всей территории или ее большей части должны наблюдаться следы ледниковой  деятельности в той или иной форме. Лишь  на схеме О.А. Раковец и Г.А. Шмидт [21] (рис. 1, в) эти следы резко ограничены и показаны лишь для высокогорий и приустьевых частей крупных троговых долин Катунского хребта. Также резко ограниченно показаны следы ледниковой деятельности на всех геоморфологических картах, составленных геологами в процессе геологической съемки масштаба 1:200000 и 1:50000 (см. геологические отчеты). Кто же прав: геологи-полевики, которые прошли здесь маршрутами тысячи километров, или географы ведущих научных центров России?…

      В основе научных идей и представлений лежат логика, другие идеи, уже проверенные практикой, и факты; или же идея, возникнув дедуктивно, должна подтверждаться какими-то фактами. Факт в геологии и географии — нечто  наблюдаемое и измеряемое на местности или в эксперименте. Есть старинное правило натуралистов: «пишем, что наблюдаем, а чего не наблюдаем, того не пишем». В первую  очередь  это касается геолого-геоморфологических фактов. Поэтому в основу своей  реконструкции мы кладем идеи, логику и факты, которые мы наблюдали лично сами, проверяя данные предшественников или проходя новые маршруты.

      Фактами-следами былой ледниковой деятельности считаются кары, троги, висячие долины, бараньи лбы со штриховкой и полировкой, различные моренные формы и отложения, озы, камы, эрратические валуны [2], а также сопутствующие оледенению флювиогляциальные образования. В общем с предложенными признаками трудно не согласиться, и если они в действительности являются тем, чем называются, то все в порядке. Откуда же тогда возникают разногласия при палеогляциологических реконструкциях? Во-первых, из-за недобросовестно и неквалифицированно выполненной работы. Такое, к сожалению, иногда имеет место. Во-вторых, из-за неоднозначного понимания сущности ледниковых признаков и их неверной диагностики. Большинство вышеперечисленных признаков ледниковой деятельности (их морфология, литология) могут иметь большое сходство со следами действия других процессов и обстановок. К примеру, сходные с „эпигенетическими“ долины могут возникать и в результате действия катастрофических потоков, сейсмотектонических явлений, стока обвально-подпрудных водоемов. Моренные отложения можно спутать с селевыми, оползневыми, склоновыми осадками (если не проводить тщательных комплексных исследований); конечно-моренные валы — с оползнями, обвальными, селевыми грядами и т.д.

      Наиболее точные и надежные реконструкции древних оледенений возможны в том случае, когда на местности установлен и закартирован комплекс главных признаков оледенения: денудационный рельеф альпийского типа (кары, цирки); пространственно связанные с ним мощные конечно-моренные и боковые валы; эрратические валуны на склонах и водоразделах; площадная заглаженность и штриховка скальных выходов горных пород на склонах и водоразделах. После установления этих признаков на какой-либо территории резко повышается здесь информативность и надежность второстепенных признаков, могущих уже приобретать и самостоятельное значение при отсутствии других признаков. В пределах области развития четких следов древнего оледенения обычно наблюдаются эрозионные маргинальные и радиальные каналы стока талых и озерных вод, озерно-ледниковые отложения, а в особых условиях [9] — и волноприбойные террасы подпрудных водоемов. Эти признаки также информативны для палеогляциологических реконструкций и имеют место как „внутри“, так и по периферии оледенения. В последнем случае они должны интерпретироваться уже в причинно-следственном плане, свидетельствуя не о каком-то площадном развитии оледенения, а о том, что где-то действовала породившая водоем подпруда, возможное местоположение, толщину и ширину которой позволяют оценить прослеженные по латерали высоты волно-прибойных террас, каналов стока, уровней развития озерных отложений, озернообусловленных аккумулятивных уровней рельефа, состоящих из ледниковых, дельтовых, речных, склоновых форм и отложений. Не следует забывать, что возможны ситуации, когда на локальных участках вообще не сохраняются какие-либо признаки оледенения, а оно здесь было (участки долины р.Чулышман в среднем течении, к примеру) [9]. Правомерность реконструкции оледенения на участке, где отсутствуют ледниковые признаки, допустима только после аргументированного анализа ситуации окружающих территорий, что подчеркивает необходимость обширных и достаточно детальных площадных исследований. Следует подчеркнуть, что мы оцениваем такие реконструкции как схематичные и менее надежные, чем в районах развития разнообразных ледниковых признаков [9, и др.].

      Итак, что же мы установили, и чего мы не наблюдали в ходе полевых и камеральных исследований Коксинского района? Денудационный рельеф альпийского типа (кары, цирки, троги), пространственно связанные с ним мощные конечно-моренные и боковые валы, эрратические валуны на склонах и относительно низких водоразделах, локальная площадная заглаженность и штриховка скальных выходов горных пород на склонах и водораздельных седловинах наблюдаются на всех высокогорных хребтах и массивах района, начиная с высот 2200 м на западе района и 2500 м на востоке (рис. 2). Эти признаки выражены четко и отмечаются многими исследователями [11, 21, 15, 4, 3, 17, 24, 25; и др.], надежно свидетельствуя о развитии в высокогорьях сетчатого, местами покровного оледенения, обрамленного горно-долинным.

       Ниже 2200 м признаки ледниковой деятельности локализуются в троговых долинах и широких долинных понижениях, непосредственно примыкающих к высокогорьям (рис. 2). Северные и северо-восточные привершинные части склонов плато и крутосклонных денудационных горных отрогов остальной части территории в диапазоне абсолютных высот 2200-1400 м осложнены четко выраженными нивальными карами и нивальными нишами, свидетельствующими о широком развитии на этих участках эмбрионального оледенения и крупных снежников. Площадное распространение нивальных форм закартировано нами с помощью крупномасштабной топоосновы и аэрофотоснимков 1952-1954 гг., заверено и проконтролировано полевыми наблюдениями в бассейнах рр. Сугаш, Красноярка, Мульта, Бирюкса, Б.Окол, в Уймонской и Абайской впадинах. Отметим, что нивальные кары и крупные нивальные ниши приурочены к уровням 2200-1800 м, а малые ниши (глубина почти вертикального забоя 6-20 м, длина забоя 20-100 м, ширина днищ 10-40 м), невыраженные в масштабе карты (рис. 2), наблюдаются обычно ниже, однако ниже 1400-1350 м не встречаются, что явно не случайно. В смежных районах (бассейн рр. Ануй и Чарыш, к примеру) нивальные ниши наблюдаются даже на высотах 700-500 м, здесь же они ограничены уровнем примерно в 1400 м, хотя высоты горных отрогов понижаются до 900 м. Очевидно, имел место какой-то фактор, который ограничивал образование нивальных ниш именно этим уровнем.

В троговых долинах и широких долинных понижениях, непосредственно примыкающих к высокогорьям, следы максимального продвижения ледников последнего оледенения (а возможно и более древних) прекрасно выражены здесь по всей высокогорной части бассейна р. Коксы, Теректинского и Катунского хребтов, уверенно дешифрируются на аэрофотоснимках и фиксируются резким изменением заложения изогипс на мелкомасштабной и крупномасштабной топооснове (резкое выполаживание рельефа, микроформы валов боковых морен, валов и уступов конечных морен), образуя выдержанный по латерали аккумулятивный геоморфологический уровень, в состав которого входят также водноледниковые, речные, склоновые, дельтово-озерные образования. Положение моренных валов проконтролировано нашими полевыми наблюдениями в бассейнах рр. Сугаш, Татарка, Красноярка, Мульта, Бирюкса, Акчан, Кучерла, Аккем, Терехта, Б. Яломан, М. Яломан, исследовалась на этот предмет  Уймонская и Абайская впадины и их окраины.

Следует отметить, что в пределах Абайской и Уймонской впадин и их окраин (за исключением района устья р. Аккем), а также в днищах и на склонах речных долин ниже 1350 по малым долинам и ниже 1250 м в крупных трогах следы выдвижения древних ледников в рельефе нами пока не обнаружены, хотя, судя по схемам-реконструкциям многих исследователей (рис. 1), должны здесь быть. Допустимо предположение, что все эти следы уничтожены эрозией и денудацией или погребены под более молодыми осадками. Но этому предположению противоречит то, что в совершенно сходных физико-географических и геоморфологических условиях и в даже менее благоприятных ситуациях в других районах Горного Алтая (Улаганский район, Курайская впадина, Телецкое озеро и др.) в том или ином наборе следы ледниковой деятельности сохраняются великолепно, а здесь, видите ли, нет. Почему в этом районе, у устья р. Аккем и в ущелье Катуни ниже по течению почти до устья Аргута сохранились моренные валы и шлейфы моренных отложений на обоих крутых бортах долины Катуни (где они наблюдаются на высотах до 350-700 м (до 1600 м абс. высоты) от уреза реки  [19, 3; и наши данные]), а на равнинах и у подножий бортов Уймонской и Абайской впадин не сохранились, хотя условия для этого здесь более благоприятные? Не вскрыты ледниковые отложения и в береговых обнажениях долин и впадин, а также и во всех довольно многочисленных скважинах, пробуренных здесь гидрогеологическими и геолого-поисковыми экспедициями до глубин 100-200 м [10]. Пролювиальные, аллювиальные, озерные плейстоценовые и даже миоценовые отложения здесь почему-то сохранились, а ледниковые отложения и формы рельефа — почему-то нет. Ответ может быть один. Они не сохранились здесь потому, потому что здесь и не образовывались, потому что многие активные ледники не достигали межгорных впадин и долинных расширений ниже 1300-1250 м. Реконструкции, которые представляют и предполагают широкое развитие в районе древних оледенений, просто напросто необоснованы ни логически, ни фактически. 

Нашими работами выявлена следующая закономерность. Выраженные в рельефе наиболее удаленные от областей питания ледников конечно-моренные накопления приурочены к одному, гипсометрически выдержанному уровню (1300-1400 м абс. высоты) практически по всей весьма разнообразной в геоморфологическом и высотном отношении периферии системы Уймонской и Абайской впадин. Его высота слабо зависит от гипсометрии областей питания ледников (к примеру, он один и тот же, что и у окончания ледников северных отрогов Холзунского хребта и гораздо более высокого Катунского хребта). Это, казалось бы, противоречит вполне объективному, логичному, апробированному на практике учению о снеговой линии, областях питания, расходе массы и дальности продвижения ледников, одно из следствий которого гласит, что в пределах одного района дальность продвижения ледников тем больше и положение их окончания тем ниже, чем выше и обширнее области их питания [27].

В нашем случае очевидно, что близкое пространственное положение концов ледников обусловил какой-то другой, более значимый фактор. Единственно возможным вариантом объяснения данного феномена может быть только признание длительного развития (в том числе и в ходе неоднократных оледенений четвертичного периода) в пределах среднегорья данного района и его межгорных впадин единого озерного бассейна с уровнем водного зеркала в пределах 1350-1300 м абс. высоты. Именно этим уровнем и могло ограничиваться продвижение ледников, независимо от высот областей их питания, т.к при внедрении ледяных языков в озеро неизбежен айсберговый отел и прекращение собственно ледниковой деятельности. Это логично, просто и понятно с точки зрения физики и находит свое подтверждение многочисленными примерами из районов современного оледенения. К примеру, великолепную высотную фотографию выдвижения ледников в поперечные долины и их взаимодействие с подпрудным водоемом приводит В. Прест [28]. Все, что нами предполагается в отношении взаимодействия ледников и подпрудных водоемов, она отлично иллюстрирует. Сходные фотографии приведены в книге Д. Брансдена, Дж. Дорнкемп [5, с. 71, 11]. На этих фотографиях также хорошо просматривается вдольбереговой выположенный уровень, местами аккумулятивный, местами денудационный. Он исчезает лишь в районе активного ледника, который создает подпрудный водоем.

То же наблюдается и в восточной части Уймонской впадины. Восточнее долины р. Кучерла вдоль Катунского хребта и восточнее р. Нижняя Катанда вдоль Теректинского хребта данный уровень уже не выражен ни на местности, ни на топооснове, ни на аэрофотоснимках. Очевидно, это связано с тем, что именно в крайней восточной части Уймонской впадины формировалось ледово-моренная подпруда, запиравшая огромное ледниково-подпрудное озеро, названное В. Бутвиловским [9] озером Рериха (рис. 2). Следы ледниково-моренной подпруды фрагментарно отчетливо сохранились на бортах долины Катуни в районе выше р. Аккем 5 км и ниже, до р. Кастахта на протяжении 20-30 км, где они наблюдаются в виде моренных накоплений на высоте 350-700 м от уреза Катуни и образуют два стадиальных комплекса, до 1600 и 1100 м абс. высоты, свидетельствуя о мощности ледяной плотины, вполне достаточной для удерживания водоема глубиной до 400-450 и 150-200 м.

       Если наши предположения верны, то они должны подтверждаться геолого-геоморфологическими следами, оставленными этим огромным озерным бассейном. Рассмотрим имеющиеся данные. Надежным признаком былого существования озер считается лито-геоморфологический комплекс из озерных отложений, волноприбойных террас, каналов стока озерных вод через водоразделы [20]. В качестве дополнительных и менее надежных признаков можно выделить „висячие“ дельты, уровни общей аккумуляции, „висячие“ речные террасы в приточных к водоему долинах. В пределах бывших акваторий водоемов эти признаки развиты обычно фрагментарно, а многие зачастую отсутствуют, и тем более важно откартировать и увязать сохранившиеся фрагменты. Хороший пример этому — Чуйская впадина, где существование подпрудного палеоводоема признается всеми исследователями. Несмотря на то, что ряд следов былого развития озера великолепно сохранен в полупустынном ландшафте впадины, озерные бассейновые осадки имеют весьма ограниченное распространение и практически отсутствуют в ее восточной части и по периферии. Это имеет важное интерпретационное значение для палеогеографических реконструкций. Получается, что отсутствие собственно озерных отложений на большей части бывшей акватории не может быть запретным фактором для реконструкции палео-водоемов, и это отсутствие, скорее, является правилом, а не случайностью. Наоборот, наличие здесь на каком-либо участке мощных озерных толщ требует дополнительного анализа и выяснения причин их аккумуляции (разрез Чаганузун). Данный методологический подход открывает новые возможности для палеореконструкций, однако использование его вне связи и контроля со стороны других данных может легко приводить к неверным выводам. В конкретной ситуации запрет на вывод о невозможности реконструкции палеобассейна при отсутствии озерных отложений может быть снят только при получении комплекса других данных, также отрицающих существование водоема. Наиболее эффективный метод получения этих знаний — высококачественная геолого-геоморфологическая съемка.

К счастью, такие трудности не возникают при обосновании существования озера Рериха. Собственно озерные и озерно-ледниковые отложения, подтверждающие существование этого озера обнаружены в разрезах рыхлых толщ у устья р. Аккем, в районе с. Тюнгур [19, 15; наши наблюдения]; они вскрыты также 4 буровыми скважинами в Уймонской впадине у сел Кастахта, Зерновое, на восточной окраине Абайской котловины [3]. Горизонты озерных слоистых илов и супесей установлены инженерно-геологическими изысканиями в долине р. Коксы у с. Красноярка [26], а также, вероятно, выполняют днища практически всех речных долин бассейна до высот 1300-1400 м, обуславливая пологий продольный профиль большинства рек, аномально широкие днища долин и пологие подножия их склонов, остепненность аккумулятивных озерно-дельтовых накоплений на склонах южных экспозиций и их заболоченность на северных склонах.             

Подтверждают это предположение наши наблюдения в долинах рр. Сугаш, Юстик, в днище Абайской впадины. Озерные илы и суглинки здесь маломощны (до 1-2 м), фрагментарны, перекрываются и подстилаются щебнисто-галечными пролювиально-аллювиальными осадками с супесчано-суглинистым цементом. Можно полагать, что обширные аккумулятивные комплексы долин западной части акватории озера Рериха создавались в течение всей четвертичной истории, причем доля собственно илистых озерных осадков в них невелика. Основной объем (по данным бурения местами более 100 м) принадлежит мелководным и прибрежным песчано-гравийным, галечно-гравийным аллювиально-пролювиальным и илисто-щебнистым делювиальным осадкам, быстро отлагавшимся вблизи неоднократно возникавшей и мигрировавшей по латерали береговой линии водоема.  Восточнее, в суженной части долины р. Кокса между устьями рр. Красноярка и Тюгурюк, у подножий крутых бортов долины и на пологих площадках цокольных террас наблюдаются более мощные (более 5-8 м) толщи палевых, типично озерно-ледниковых слоистых илов, супесей (5-10см), переслаивающихся со слойками песков и гравия (1-3 см) (рис. 3, а). Озерные отложения перекрывают делювий из красно-коричневых суглинков неогена (погребенная древняя почва?) и сероцветные коллювиально-делювиальные щебнисто-суглинистые отложения плейстоцена, а сами срезаются делювиально-оползневыми палево-серыми щебнисто-суглинистыми отложениями (1-2 м) позднеледниковья-голоцена, увенчанными голоценовой черноземной почвой. На этом же участке мы наблюдали выходы мощных озерно-ледниковых отложений под толщами пролювиально-аллювиальных галечников (3-5 м) позднеледниковья-голоцена, а также выходы озерных илов в низких седловинах и на пологих склонах низких горных отрогов (вдоль тракта).

Разнообразны положение и взаимоотношения озерно-ледниковых осадков с другими отложениями в Уймонской впадине. Известно, что «о концентрации талых вод в Уймонской котловине свидетельствуют озерные отложения, вскрытые в ее днище, подстилающие в ряде случаев отложения озов» [22, с. 38]. Эта информация недостаточно полно отражает ситуацию и требует существенного уточнения. Дельтово-озерные и озерные отложения действительно широко распространены во впадине, причем не только в днище, но и на ее бортах. К примеру, выходы озерных илов и супесей до 1 м мощности, перекрывающие подводно оползневые илисто-галечные и дельтовые песчаные и гравийно-галечные отложения наблюдались нами у пос. Курумда на абс. высоте около 1100-1150 м на склоне конуса-дельты крутизной до 6-10° (рис. 3, б). На участке выхода ущелья р. Б. Терехта в Уймонскую впадину, на крутых (до 40°) бортах последней нами обнаружены узкие фрагменты трех дельтовых террас, сложенные отлично окатанными крупновалунно-галечными отложениями разнообразного петрографического состава. Высота этого дельтового комплекса достигает 150-180 м от уреза р. Б. Терехта (примерно до 1250-1280 м абс. высоты), наклон площадок террас в сторону центра впадины составляет 6 — 12°, в то время как уклон русла реки и ее голоценовых террас не превышает здесь 1°. Все это свидетельствует о необычных условиях накопления валунников, в виде нескольких наклонных дельт, контролируемых неоднократно менявшимся уровнем водоема, высота зеркала которого могла превышать здесь 1270 м абс. высоты. Примерно в 70-80 м выше верхней дельтовой террасы вдоль Теректинского борта впадины прослеживаются примерно на одном высотном уровне (около 1350-1390 м) фрагменты субгоризонтального денудационного уровня, плохо выраженного при наблюдении вблизи и более отчетливого при наблюдении с расстояния в несколько километров. Можно полагать, что этот уровень создан волно-прибойной деятельностью водоема. Но надо честно сказать, что виден и прослеживается этот уровень плохо, хотя короткие фрагменты его выражены на остепненных участках склонов средней крутизны довольно хорошо, однако с одной точки наблюдения они не всегда воспринимаются как фрагменты единого уровня (во-первых, из-за разности расстояний; во-вторых, из-за своей фрагментарности; в-третьих, из-за возможных последующих тектонических вертикальных деформаций-разрывов этой весьма активной в сейсмо-тектоническом отношении части борта впадины; иначе говоря, этот вопрос требует дополнительных исследований и точных измерений).

Однако нами выявлены факты, которые позволяют уверенно полагать, что уровень озера Рериха действительно поднимался выше 1230-1250 м абс. высоты. У подножия бортов и в днище долины р. Акчан, на уровне 1230 м по показаниям высотомера, ниже первого, максимально выдвинутого конечно-моренного комплекса, высота расположения которого оценена П.А. Окишевым [17] в 1300-1470 м, нами обнаружены мощные (более 10-12 м) толщи озерно-ледниковых и озерно-дельтовых слоистых песков и супесей, без прослоев галечно-валунных отложений. Эта толща ни в коем случае не является субаэральным зандром (в субаэральных условиях здесь шла бы эрозия или накопление флювиогляциальных валунников, т.к. уклон долины весьма крут), а накоплена в подводных условиях, причем на достаточно большой (несколько десятков метров) глубине.

      В днище Уймонской впадины, в береговых обнажениях р. Катунь и в карьерах мы наблюдали различные взаимоотношения озерных отложений с другими осадками (рис. 3, в, г, д). Во-первых, нами установлено, что озерные отложения образуют не один, а несколько разновозрастных горизонтов, по меньшей мере 3, что свидетельствует о неоднократном возникновении и осушении подпрудного водоема в ходе последнего оледенения (более точно возраст горизонтов пока определить не удалось). Во-вторых, мощность озерных отложений достигает наибольших величин в центральной и западной части впадины и сокращается к ее бортам, а также в суженной ее восточной окраине, где в разрезах наблюдается глубокий, часто резко неровный эрозионный срез части озерных отложений косослоистыми и перекрестно слоистыми темно-серыми гравийниками и валунными галечниками катастрофических прорывов вод озера. Озерные отложения наблюдаются под отложениями позднеплейстоценовых и голоценовых аллювиально-пролювиальных галечников и валунников, гравийных и галечных шлейфов катастрофических прорывов, под косослоистыми галечно-валунными осадками гигантской ряби, под галечно-гравийными отложениями озов (западная часть впадины), под моренами в районе устья Аккема, под делювиально-почвенными слоями (обычно у подножий склонов). Другие, более молодые горизонты озерных осадков перекрывают морены в районе устья Аккема, позднеплейстоценовые аллювиально-пролювиальные галечники, отложения озов, гигантской ряби, гравийных и галечных шлейфов катастрофических прорывов, элювий коренных выходов. Из этих отношений следует более точная и детальная реконструкция геологической истории впадины в ледниково-межледниковый цикл.

Итак, озерные и озерно-дельтовые отложения в пределах реконструируемых контуров палеоводоема имеются, их местоположения установлены в диапазоне абсолютных высот от 1400 до 800 м,  они образуют несколько стратиграфически разных горизонтов. В принципе, этого достаточно для вполне обоснованной реконструкции палеоводоемов в пространстве и временной последовательности. Однако следует использовать все имеющиеся для этого данные. Если существовали водоемы, то они должны были оставить и следы своей волноприбойной деятельности. А.Н. Рудой и А.С. Королев [22] утверждают, что «озерные террасы в Уймонской котловине отсутствуют, поэтому определение размеров пра-Уймонского водоема пока представляется затруднительным» (с. 39). Это неверно, они здесь есть, видны на местности, и особенно хорошо — на высококачественных аэрофотоснимках 1952-1954 гг., локализуясь только на остепненных пологих склонах, сложенных рыхлым чехлом, в районе пос. Чендек, Маргала, Полеводка. Многочисленные небольшие прибойные терраски локально образуют здесь «лестницы» до высот 150 — 200 м (1150 м абс. высоты) от уреза Катуни. На других более крутых участках и выше, они, возможно, уже уничтожены денудацией, либо почти не образовывались, исключая вышеописанный уровень (или уровни?) 1350-1390 м. Но это не противоречит гипотезе существования подпрудного бассейна, т.к. опыт детального изучения пространственного размещения малых волно-прибойных уровней в других районах Алтая показывает, что вырабатываются они главным образом на пологих и средних склонах, прикрытых рыхлым чехлом более 2-3 м мощности, подчиняясь ориентировке систем господствующих ветров, а сохраняются почти исключительно в аридных и семиаридных условиях [9]. Подобных благоприятных обстановок в районе немного, и они приурочены в основном к восточной окраине Уймонской впадины. Как показывают наши данные,  очень много долин зоны древнего оледенения Алтая или их участки не несут волноприбойных террас, несмотря на несомненное развитие здесь озерных бассейнов. Это связано и со спецификой развития озер, и с условиями и длительностью (обычно кратковременной) выработки уровней, и их сохранности. В горно-тундровой и горно-таежной местности последнее зачастую является решающим фактором. Здесь сохраняются лишь хорошо разработанные мощными волнами широкие (30-150 м) террасы в рыхлом чехле или очень длительно вырабатываемые в коренных породах (Телецкое озеро). Очевидно, что горнотаежная местность Абайской впадины, отрогов Холзунского, Катунского и Теректинского хребтов неблагоприятна для сохранения малых прибойных уровней, тем более, что на значительной своей части она неблагоприятна и для их образования. Потому их здесь и нет, но они все же есть в окрестностях пос. Маргала, где они и могли бы быть. Поэтому весьма скромное наличие прибойных уровней в пределах реконструируемого озера Рериха не является загадкой и не ограничивает его реконструкцию какими-то жесткими параметрами. 

Что же могло ограничивать уровень водоема? Во-первых, высота-толщина моренно-ледниковой подпруды, точно определить параметры которой практически невозможно; во-вторых, высота наиболее низкой, свободной ото льда водораздельной седловины (спиллвея), по которой может идти сток излишков вод водоема. Уровень водоема обычно не может значительно (более нескольких метров) превышать высоту водораздельной седловины, и точное определение ее высоты не является проблемой. Естественно, возникает вопрос, был ли у озера Рериха такой спиллвей и шел ли по нему сток? Анализ топоосновы и аэрофотоснимков, полевые наблюдения показали, что положение аккумулятивного уровня, созданного озером Рериха, в пределах 1350-1390 м не случайно. Именно этому диапазону абсолютных высот сответствует самая низкая седловина (1390 м) всего водораздельного окружения реконструируемого водоема. Наблюдается она на водоразделе рр. Сугаш системы Коксы и р. Карлык системы Чарыша (рис. 2) и выражена 4-6 метровым эрозионным врезом в коренные метасланцы, начинающегося с водораздела и продолжающегося по склону долины притока р. Карлык 300-400 м. Далее следы эрозии стока не видны, т.к. водоток впадал в Канское подпрудное озеро [9, рис. 70]. Ложбина стока хорошо заметна на спектрозональных аэрофотоснимках масштаба 1:200000 и крупнее, однако рассматривания аэрофотоснимков для установления фактов не всегда достаточно, поэтому летом 1999 года мы провели полевые исследования водораздела Сугаш-Карлык и установили, что данная седловина действительно является особой и несет четкие следы эрозии (неровные выходы коренных пород наблюдаются даже на субгоризонтальном ложе седловины и ее проксимальном уклоне) в отличии от всех других седловин водораздела, которые расположены на 15-60 м выше и, наоборот, прикрыты аккумулятивным лессово-делювиальным чехлом мощностью в несколько метров.

При подъеме уровня водоема выше тальвега ложбины стока неизбежно возникновение стока озерных вод в систему р. Чарыш, однако надо отметить, что расход и скорость стекавших вод, судя по следам эрозии, была здесь небольшой (в отличие от спиллвеев в Улаганском районе). Вряд ли уровень водоема здесь превышал на 2-3 м высоту порога, а скорость воды — 2-4 м/сек при ширине ложбины около 30-40 м. Этого недостаточно для того, чтобы сбрасывать возможный приход метеорных и талых вод в эпоху деградации оледенения. Вероятно, сток по ложбине Сугаш-Карлык действовал в период максимума оледенения при максимальной мощности подпруды Аккемского ледника и минимальном таянии льдов в абляционный период. При интенсивном поступлении талых вод в фазу деградации, основная часть которых поступала к восточной окраине водоема, сток должен был идти в основном в другом месте и в другом направлении. И действительно, на левом борту долины Катуни, выше долины Кастахты (ниже р. Аккем), на абс. высоте 1250-1300 м нами обнаружен врезанный в коренные породы крупный «висячий» маргинальный канал стока со следами мощной эрозии, по которому кратковременно, до катастрофического прорыва вод, шел мощный сток талых вод. Положение канала далеко от основного тела ледника и ограничение канала коренными бортами позволяло талым водам относительно долго (быть может несколько десятков сезонов) стекать вдоль края ледниково-моренной подпруды, существенно не разрушая ее главную часть. Таким образом осуществлялся контроль верхнего предельного уровня бассейна в разные фазы оледенения. 

Прослеживание высот регионального озерного уровня имеет значение для изучения тектонических движений площади. На основе анализа топографических карт установлены относительные высотные различия озерного уровня с амплитудой до 20-50 м относительно абсолютной отметки тальвега контролирующей ложбины стока (1390 м). Возможно, что эти различия высот созданы последующими тектоническими деформациями территории, тектонические блоки которой несомненно должны были реагировать на мощную изостатическую нагрузку и разгрузку, обусловленную появлением исчезновением огромных ледяных и, особенно, водных масс. Достоверно можно говорить о тектонических деформациях этого времени лишь в пределах собственно Уймонской впадины. В районе пос. Чендек и Маргала, у подножия Теректинского хребта нами установлены позднеплейстоцен-голоценовые взбросо-сдвиговые правосторонние перемещения и разрывы пролювиальных и дельтовых отложений, смещения тальвегов ручьев по «свежим» разломам запад-северо-западного простирания с амплитудой до 15-30 м [10]. Скорее всего деформации осуществлялись серией землетрясений с одноактными перемещениями блоков до несколько метров.

Естественно, возникает вопрос, каким же образом исчезало озеро Рериха? Осушалось оно постепенно или же посредством катастрофического разрушения подпруды и «мгновенного» сброса всей массы вод? Сейчас модно считать, что оно осушалось в результате катастрофических сбросов. Мы ничуть не против этой гипотезы; наоборот, один из авторов приложил немало усилий для ее обоснования. Мы против ее необоснованного применения, ибо фальшивые обоснования-доказательства или априорные бездоказательные утверждения ее сторонников только дискридитируют гипотезу, наносят ей больше ударов, чем все ее противники, вместе взятые. Хотелось бы, чтобы коллеги помнили об этой простой истине.

Как же обосновывается катастрофический сброс водоема Уймонской и Абайской впадин?… «…Отсутствие террас (В.Б. и Н.П. — озерных) свидетельствует в пользу катастрофического сброса озерных вод в среднем и, вероятно, в позднем плейстоцене. О быстром опорожнении пра-Уймонского бассейна можно судить и по развалам гигантских, …слабообработанных глыб и валунов пестрого петрографического состава… на площадке 100-метровой террасы Катуни ниже пос. Иня» [22, с. 39]. В последующих своих работах А.Н. Рудым [24,25 и др.] катастрофический сброс этого озера констатируется как известный факт и показывается на карто-схемах (рис. 1, е) без каких-то существенных подробностей. Основные подробности посвящены автором наличию «…в приустьевых частях рр. Мульта и Акчан грядово-западинного рельефа, определенного нами …как система маргинальных озов…, формирующихся, по Г. Хоппе, на контакте ледника с водным бассейном» [22, с. 39]. В новейшей своей работе А.Н. Рудой [25] называет эти формы «краевыми ледниковыми образованиями», «геологическими формами «мертвых льдов», «озами и камами «шельфовых» ледников» (с. 13-14) и приводит схемы их строения и литологическую характеристику.

Если принять эти образования за «краевые ледниковые», то они, конечно, не являются даже косвенными доказательствами катастрофических сбросов, также как и наличие или отсутствие озерных террас. Неудачно использование в качестве доказательства и гигантских глыб у пос. Иня. Да, они принесены катастрофическими потоками, что предполагал еще Л.Н. Ивановский [15], но изучив петрографический состав глыб, он же отметил (с. 220), что принесены они не из верховий долины Катуни, а из долины р. Чуя прорывами вод Курайского озера. Могут ли они быть доказательствами прорыва озера из Уймонской впадины? Нет. Обоснованы ли катастрофические прорывы вод этого озера? К сожалению, нет. Поэтому в ходе полевых работ 1999 г. мы уделили этому вопросу дополнительное внимание, особенно «краевым ледниковым образованиям».

Нами установлено, что „грядово-западинный рельеф краевых ледниковых образований“ [25] или «ребристая морена» [4, 17] в приустьевых частях рр. Мульта и Акчан является самой, что ни на есть типичной гигантской рябью. Описания типичных форм гигантской ряби и слагающих их отложений достаточно подробно даны и в наших публикациях [6, 7, 8], и в публикациях А.Н. Рудого [23 и др.], C.В. Парначева [18] и других исследователей, поэтому не будем повторяться. Отметим лишь, что длина этих четко асимметричных гряд составляет здесь 40-70 м и достигает 100-120 м, протяженность гряд — 200-800 м, высота -1,5-4 м и достигает 6-7 м, крутизна коротких крутых западных склонов гряд составляет 20-35°, пологих восточных — 3-15°, указывая на направление движения формировавших рябь течений с востока на запад. Плановые размеры и высота гряд уменьшаются от устья Мульты в западном направлении и в направлении к бортам впадины, что указывает на ослабление течений у бортов и в расширенной западной части впадины. Внутреннее строение вскрытых в обнажениях гряд четко соответствует их морфологии (что устанавливается только после расчистки обнажений) и совершенно аналогично строению мелкой песчаной ряби течения (рис. 3, г), что было описано нами и ранее [9], как и механизм их формирования. Слагают рябь района устья Мульты сортированные, косослоистые галечники, мелкие валунники, содержащие весьма малую примесь более мелкого материала (гравия и песка). Они залегают в западной части участка на озерных песках и илах, в восточной части местами на водноледниковых (?) валунниках. На поверхности проксимальных склонов ряби встречаются угловатые глыбы (1-1,2 м), ориентированные преимущественно поперек течения, образующие ее „укрепляющий“ слой. Котловины ряби частично заполнены песчано-илистыми озерными осадками, которые во многих местах маломощным слоем прикрывают и пологие проксимальные склоны, и даже вершины ряби, указывая на то, что после образования гигантской ряби и осушения водоема во впадине вновь возникало озеро.

Но не только гигантская рябь имеется на этом участке. Четкие следы мощной водной эрозии несет здесь коренной останец-отрог (высотой до 50 м), с которого полностью смыт рыхлый чехол. Причем особенно яркие четко эрозии проявлены с западной, дистальной стороны останца (субвертикальные уступы до 10-15 м), где также, как раз у седловины останца выработан водоворотный котел диаметром около 120 м, почти идеально круглый в плане и обрамленный валунными косами-валами, которые далее к западу сменяются гигантской рябью. Низкие (100-250 м) коренные отроги на левобережье Катуни, обусловившие здесь сужение днища Уймонской впадины примерно в 3, а восточнее — в 6-7 раз, также несут следы повсеместной эрозии, с них смыт рыхлый чехол, и на них нигде не найдена нами эрратическая галька или валуны, которые должны были бы здесь отлагаться, если бы здесь имели место «краевые ледниковые образования «шельфовых» ледников». В ложбинах между коренными отрогами, предствлявших на стадии спада потока зоны эрозионной тени, нами обнаружены типичные катафлювиальные гравийно-галечные шлейфы и косы-валы; последние отгораживают здесь овальные неглубокие сухие котловины. Иначе говоря, детальное исследование участка показало, что рельеф, создаваемый катастрофическими сбросами вод подпрудных водоемов представлен здесь достаточно ярко (участок днища впадины ниже р. Акчан до пос. Тюнгур детально исследовать пока не удалось, поэтому наличие каких-то форм этого рельефа там можно лишь предполагать). Он образует закономерно построенный эрозионно-аккумулятивный комплекс и своим существованием действительно доказывает возникновение во впадине катастрофически мощных и быстрых потоков-течений вод. Следы этих потоков зафиксированы нами также в долине р. Кокса вблизи ее устья в виде мощных глыбовых шлейфов и наклонных валунных террасо-валов, в районе устья р. Аккем в виде относительно крутонаклонных цокольных валунно-глыбовых террас и террасо-валов, в комплексе образующих эрозионно-аккумулятивную водобойную структуру типа «ласточкин хвост» шириной до 2 км и длиной до 3 км при перепаде высот около 100 м (схема строения этого комплекса приведена в докторской диссертации В.В. Бутвиловского (1993)). Чтобы возник такой рельеф, требуются мощные потоки глубиной не менее многих десятков метров со скоростями не менее 10-15 м/сек [6 и др.; 23 и др.]. Эти потоки могли возникать только при катастрофических сбросах вод огромного и глубокого озера, каким и являлось озеро Рериха, следы прорыва которого повсеместно прослеживаются в долине Катуни и ниже устья р. Аккем вплоть до устья р. Чуя, где они срезаются несколько более поздним прорывом Курайско-Чуйского водоема. По нашему мнению, наиболее мощный прорыв водоема произошел в период начала дегляциации территории, что обосновывалось для Алтая и ранее [9]. В позднеледниковье Уймонская впадина испытывала повторное заполнение водами, но до уровня не выше 1000-1050 м [10].

       Требуют дополнительного объяснения два, казалось бы, необычных факта: 1. строение гигантской ряби указывает на течение вод на запад, против общего наклона местности; 2. наличие озов в центральной части впадины, между рр. Кастахта и Б. Терехта. Они объясняются довольно просто. Гигантская рябь фрагментами сохранилась в начале резких сужений днища впадины (рис. 2). Логично полагать, что она и образовывалась в основном вблизи таких мест, т. к. скорости движения воды свободно спускаемого водоема, согласно законам гидравлики, начинали значительно увеличиваться лишь в сужениях его ложа, в данном случае в сужениях, соединяющих Абайскую и Уймонскую впадины, и на востоке Уймонской котловины. В последнем случае наблюдается особенно резкое сужение ложа впадины. По законам гидравлики свободных потоков [12] подобные сужения всегда создают в движущейся толще воды зону гидравлического прыжка и водоворотного противотечения. Именно неизбежное возникновение в таких условиях на дне потока водоворотного противотечения с горизонтальной осью вращения при катастрофическом спуске озера наилучшим образом объясняет грядово-котловинный микрорельеф гигантской ряби и ее ориентировку в приустьевых участках рр. Мульта и Акчан и рельеф отмытых и размытых коренных выходов днища впадины на данном участке. Совершенно аналогичные образования гигантской ряби течения установлены перед „горловинами“ Курайской и Чуйской впадин, озера которых также опорожнялись катастрофически [8, рис. 3]. Сужение на востоке Абайской впадины происходит гораздо плавнее и оно гораздо менее контрастное, чем у Уймонской впадины у устья Мульты, да и водоем был здесь всегда почти на 200 м мельче, поэтому здесь не возникало столь мощных противотечений и подобного рельефа не наблюдается.

       Нами установлено, что «геологических форм «мертвых льдов», озов и камов «шельфовых» ледников» в приустьевых участках рр. Мульта и Акчан не существует, но  озы в центральной части впадины, между рр. Кастахта и Б. Терехта действительно имеют место быть (рис. 2, 3, д) и их наличие установил еще В.А. Обручев [16]. Обычно  исследователи либо обходят вопрос происхождения этих озов и их наличие как таковое, либо отрицают их как озы, называя озерными береговыми валами или эрозионными грядами, либо реконструируют в днище впадины активные ледники, объясняя образование озов  последующим таянием ледников. Как показывают наши материалы, такое объяснение не подтверждается фактическими данными: морен, в том числе и субаквальных во впадине нет; озы залегают с размывом на озерных супесях или пролювиальных галечниках и после своего образования вновь перекрываются озерными супесями, значит образовывались в короткие периоды исчезновения во впадине водоема. Рельеф этих настоящих озов, конечно же, совершенно не похож на рельеф гигантской ряби устья Мульты, как и их внутреннее строение (рис. 3, д). Как же они образовались? Мы считаем, так, как обычно и образуются озы, только в данном случае не на ледниковых лопастях, а на мощных многолетних наледях — постоянных спутников оледенения в условиях холодного резко континентального климата, характерного для ледниковых эпох и ледниковых стадиалов. Они могли образовываться, как и в современных условиях, в речных долинах, вдоль тектонических уступов хребтов (Теректинский); у последних, где обильны выходы подземных грунтовых и глубинных вод, обычно создаются наиболее крупные и мощные наледи. Кроме того, наледные тела обладают большой мобильностью (гораздо большей, чем ледники) и в благоприятных условиях могут очень быстро наращивать свою мощность и площадь, а также смещаться по латерали.    

      Нами получены данные о значительных изменениях размеров наледей в плейстоцене и голоцене в других районах Горного Алтая [9]. Эти данные позволяют нам предложить гипотезу образования озов и камов на мощных многолетних наледях вполне обосновано, тем более что имеются наблюдения по образованию озов на современных наледях [статья Фрейфельда; 1]. Согласно нашим реконструкциям, мощности наледных тел на Алтае могли достигать 30-40 м; при их таянии возникали даже озы и камы. Это установлено нами в Сайгонышской и Джулукульской впадинах, где строение, взаимоотношения с вмещающими осадками, геоморфологическое положение озово-камового комплекса заставляет отказаться от гипотезы формирования данных озов на ледниках и принять точку зрения об их формировании на наледях. Это же в качестве рабочей гипотезы мы предлагаем для объяснения группы озов в Уймонской впадине. Однако требует объяснения тот факт, что четко выраженные в рельефе озы наблюдаются лишь в междуречье Кастахты и Б. Терехты. Если признать «наледную гипотезу» верной, то озы должны были быть повсеместны вдоль уступа Теректинского хребта по левобережной части впадины, т.к. и наледи здесь должны были быть повсеместны. Так оно и было, просто гравийно-мелкогалечные озы хорошо сохранились в рельефе лишь на одном участке, а на остальных были перемыты, погребены или срезаны реками Теректинского хребта (обратите внимание на громадные аллювиально-пролювиальные конусы выноса этих рек, занимающих сейчас почти всю площадь днища впадины). Почему же озы сохранились на одном участке? Они сохранились именно там, где в днище впадины выходят многочисленные коренные останцы (именно в междуречье Кастахты и Б.Терехты), прикрытые местами озерными супесями или мелкими галечниками и образующие невысокие (до 20 м) пологие валы или крутосклонные скалистые холмики. Они занимают площадь примерно 1 х 2 км и предохранили от размыва ниже расположенный участок озового рельефа, возвышающийся сейчас над конусами выноса на 3-5 м.    

Таковы вкратце основные факты, положенные в основу нашей реконструкции палеогеографичесих ситуаций последней ледниковой эпохи для Коксинского района. Методика реконструкции излагалась ранее [9], результаты представлены на схеме (рис. 2). Нет необходимости их подробно описывать, текст всегда менее нагляден, подробен и точен, нежели карта или схема, которые также очень легко сравнивать с другими схемами. Резюме, следующее из данной схемы таково. В свой максимум оледенение района представляло собой несколько небольших высокогорных ледниково-фирновых покровов-куполов с радиальным растеканием льда, по периферии переходящих в горно-долинные ледники (выводные лопасти), ограниченные огромным периодически замерзавшим подпрудным озером Рериха и малыми подпрудными водоемами, и обрамленные среднегорным локальным „эмбриональным“ оледенением в виде снежно-фирновых полей на склонах и водоразделах, небольших склоново-висячих ледников нивальных ниш, долинных ледничков, снежников и крупных наледей.

Сравнительно малые размеры оледенения были обусловлены не только кратковременностью (4-6 тыс. лет) сниженного положения хионосферы, но главным образом по причине противоречий, возникающих в ходе собственного развития оледенения. Дело в том, что выдвигающиеся в среднегорья ледники долин-притоков, достигая крупных поперечных своему движению главных долин, вынуждены их перегораживать и подпруживать, создавая в последних подпрудные озера. Подпрудные водоемы, в свою очередь, если получают достаточное количество талых и метеорных вод, быстро поднимают свой уровень и начинают размывать ледниково-моренную подпруду или катастрофически быстро ее прорывают, уничтожая огромные массы льда и исчезая сами, тем самым не давая леднику возможности наращивать свою длину и мощность. И так может повторяться многократно, а успех в этой «борьбе» зависит от энергии ледника, климатических условий, рельефа прилегающей территории, определяющего возможность роста объема и уровня подпрудного водоема, а также энергию оледенения. Именно особенности географического положения мезоформ рельефа оказались решающим фактором в развитии оледенения и озер Коксинского района. Наибольшие высоты питавших ледники высокогорий приурочены здесь к крайнему востоку территории, к самому нижнему положению долин и впадины. Поэтому главным выводным ледником, запиравшим сток громадного бассейна рр. Катунь и Кокса, оказался Аккемский ледник, обладавший самой большой на Алтае энергией оледенения. Он оказался способен периодически удерживать один из крупнейших на Алтае палеоводоемов, максимальная глубина которого могла быть не менее 500 м. В свою очередь спиллвей Сугаш-Карлык не позволял водоему увеличить эту глубину, поэтому в максимум оледенения создалась возможность относительно длительного существования стабильного уровня озера (1390 м), наращивания мощности подпруды (не менее 700 м) и размеров Аккемского ледника.

Выводной ледник и создаваемый им водоем контролировали физико-географическую ситуацию во всем районе. Эволюция и размеры прочих ледников зависели от динамики главного выводного через созданный им водоем и обычно находились в противофазе. Разрушается главный ледник прорывом водоема и осушаются долины и впадины — все приточные ледники имеют возможность некоторое время продвигаться вниз по долинам и увеличивать свои размеры. Но одновременно такую же возможность имеет и главный ледник, поэтому навстречу приточным ледникам быстро трансгрессирует новое озеро и разрушает их продвинувшиеся ниже своего уровня части. Таким образом водоем оказывает контролирующее действие и на породивший его ледник, и на ледники своей акватории. Причем это воздействие приводит чаще к катастрофически быстрым измениям ситуации в пределах района, где накопитель напряженности — рост уровня озера, а реакции на него — айсберговый отел, сейсмотектоника, катастрофические прорывы вод. Варианты возможных палеогеографических сценариев очень разнообразны, ничего сложного для их «придумывания» нет, и мы не будем их предлагать в данной статье, как и подсчеты объемов вод, скоростей потоков, расходов, продолжительности событий. Это не принципиально важно.  

       Важно подчеркнуть, что в районах обычного эрозионно-денудационного облика долинные ледники не могут продвигаться далеко не только из-за абляции своего языка, но из-за самоуничтожения своими подпрудными водоемами, что было особенно характерно в эпоху начала оледенения. Больше всего такое явление должно было быть развито в Центральном, Западном и Северном Алтае [9]. На выравненных плато и, особенно, в высокогорьях альпийского типа этот механизм „работает“ хуже, т.к. длительная разработка долин ледниками обычно создает условия для „синхронного“ слияния ледников и (или) резкую (сотни метров) „висячесть“ долин боковых притоков, а это лишает боковые притоки возможности «приобретать» сколь-нибудь крупные подпрудные водоемы, т.к. главный ледник находится обычно много ниже уровня подвеса притоков.

       Теперь есть все основания, чтобы решить парадокс, сформулированный в начале статьи. Почему же два района, Коксинский и Улаганский, обладая сходным рельефом и условиями, подвергались столь различному оледенению? Решение оказывается простым. Эти районы при всем своем сходстве отличаются одной маленькой, но исключительно существенной деталью. Области максимальных высот в бассейне рр. Башкауса и Чулышмана находятся не вблизи низовий рассматриваемого бассейна, а в его верховьях (Шапшальский (3000-3500 м), Курайский (3450 м) хребты) и на его восточной половине (Куркуре-Бажи (3100 м), Чулышманские Белки (3050-3250 м)), причем ни один участок высокогорий существенно не превышает другие (разница не более 200-400 м), значит ни один из них и не имел никаких преимуществ в отношении энергии оледенения (некоторое повышение максимальных высот в юго-восточном направлении компенсируется уменьшением количества осадков в этом же направлении). Поэтому и выдвижение ледников шло здесь более менее равномерно, в том числе и по глубоким главным долинам, и охватывало почти всю площадь одновременно. Подпрудные водоемы при этом также возникали, но, в сравнении с Коксинским районом, были хотя и многочисленны, но относительно малы (до первых десятков кв. километров) и неглубоки (первые десятки метров) [9]. Такие водоемы не оказывали существенного сдерживающего влияния на оледенение в ходе прогрессирующего похолодания, наоборот, они быстро насыщались айсбергами, замерзали сверху и резко наращивали площадь ледяной поверхности, усиливая альбедо региона, общее похолодание и трансгрессию оледенения. Поэтому в бассейне Башкауса и Чулышмана и образовался мощный ледниковый покров.

В Коксинском районе все было вынуждено идти по-другому. Массив г. Белуха, питающий оледенение долины р. Аккем, находящейся в самой выгодной северной экспозиции, возвышается даже над высокогорьем Катунского хребта исключительно резко, почти на 1500 м, а над остальными высокогорьями района — на 2000 м. Поэтому он имел абсолютное преимущество в скорости развития оледенения и выдвижения главного долинного ледника.  К тому же этот массив расположен на востоке района, вблизи низовий рассматриваемого бассейна, поэтому при выходе его ледника в главную долину на огромной площади бассейна Коксы и верховий Катуни создавалось уникальное подпрудное озеро, и оледенение было вынуждено развиваться здесь совершенно иначе, как и подпрудный водоем, о чем сообщалось выше.

 Нашу реконструкцию мы расцениваем как весьма схематический и простой «набросок», над которым надо еще работать и работать, ибо многое в районе еще неизвестно или требует уточнения, прежде всего последовательность и датирование событий. Эти исследования интересны не только с точки зрения «чистой» науки, но и в прикладном отношении. Нами установлено, к примеру, что к выделенному озерному уровню зачастую приурочены шлиховые ореолы полезных минералов и россыпные проявления [10], им же ограничиваются здесь участки, перспективные на кирпичное сырье, строительные пески и гравий.

                                                ЛИТЕРАТУРА

1. Алексеев В.Р. Наледи. Новосибирск: Наука, 1987. 256 с.

2. Асеев А.А., Маккавеев А.И. Гляциальная геоморфология. Итоги науки и техники, серия геоморфология. Т. 4. М.: ВИНИТИ, 1976. 272 с.

3. Богачкин Б.М. История тектонического развития Горного Алтая в кайнозое. М.: Наука, 1961. 131 с.

4. Борисов Б.A. Минина Е.А. Ледниковые отложения Алтае-Саянской ледниковой области. В кн.: Хронология плейстоцена и климатическая стратиграфия. Л.: 1973. С. 140-148.

5. Брансден Д., Дорнкемп Дж. Неспокойный ландшафт. М.: Мир, 1981. 188 с.

6. Бутвиловский В.В. О следах катастрофических сбросов ледниково-подпрудных озер Восточного Алтая. В кн.:  Эволюция речных систем Алтайского края и вопросы практики: Тез. докл. к конференции. Барнаул, 1982. С. 12-16.

7. Бутвиловский В.В. Катастрофические сбросы вод ледниково-подпрудных озер Юго-Восточного Алтая и их следы в рельефе. Геоморфология. 1985, № 1. C. 65-74.

8. Бутвиловский В.В. Последнее оледенение Горного Алтая и обусловленные им катастрофические рельефообразующие процессы. В кн.: Региональная геохронология Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1987. С. 154-160.

9. Бутвиловский В.В. Палеогеография последнего оледенения и голоцена Алтая: Событийно-катастрофическая модель. Томск: Изд-во ТГУ, 1993. 253 с.

10. Бутвиловский В.В. Бутвиловская Т.В., Аввакумов А.Е. „Составление геоморфологической карты Горного Алтая масштаба 1:500000“, листы М‑44,45; №‑45.  Геологический отчет Региональной партии. 8 томов. Новокузнецк, 1997.

11. Варданянц Л.А. О древнем оледенении Алтая и Кавказа. Известия ВГО. 1938. Т.70, вып. 3. С. 386- 406.

12. Гидравлика: Учебник для с‑х техникумов / Н.Н. Кременецкий и др. 3‑е изд., перераб. и доп.- М.: Энергия, 1980. 384 с.

13. Горный Алтай / В.С. Ревякин, М.В. Петкевич и др. Под ред. В.С. Ревякина. Томск: Изд-во ТГУ, 1971. 252 с.

14. Ефимцев Н.А. Четвертичное оледенение Западной Тувы и восточной части Горного Алтая. М.: Изд-во АН СССР, 1961. 163 с.

15. Ивановский Л.Н. Формы ледникового рельефа и их палеогеографическое значение на Алтае. Л.: Наука, 1967. 263 с.

16. Обручев В.А. Избранные работы по географии Азии. т. II.- М.: Географгиз, 1951. 400 с.

17. Окишев П.А. Динамика оледенения Алтая в позднем плейстоцене и голоцене. Томск: Изд-во ТГУ, 1982. 210 с.

18. Парначев С.В. Геологическое строение и условия формирования террасового литокомплекса Горного Алтая (Яломанско-Катунская зона). Автореф. дис. …канд. геол-минер. наук. Томск, ТГУ, 1998. 20 с.

19. Рагозин Л.А. Террасы среднего течения р. Катуни. В кн.: Труды научной конференции по изучению и освоению производительных сил Сибири. Т. III.- Томск: Изд-во Красное Знамя, 1942. С. 36-107.

20. Райс Р.Дж. Основы геоморфологии. Пер. с англ.- М.: Прогресс, 1980. 574 с.

21. Раковец О.А., Шмидт Г.А. О четвертичных оледенениях Горного Алтая. В кн.: Стратиграфия четвертичных отложений и новейшая геологическая история Алтая. М.: Изд-во АН СССР, 1963. С. 5-23.

22. Рудой А.Н., Королев А.С. Режим котловинных ледниково-подпрудных озер Горного Алтая в плейстоцене. В кн. : Вопросы географии Сибири, вып. 16. Томск: Изд-во ТГУ, 1984. С. 37-39.

23. Рудой А.Н. Гигантская рябь течения —доказательство катастрофических прорывов гляциальных озер Горного Алтая. В кн.: Современные геоморфологические процессы на территории Алтайского края. Тез. докл. Бийск, 1984. С. 60-64.

24. Рудой А.Н. Закономерности режима и механизмы сбросов ледниково-подпрудных озер межгорных котловин: Автореф. дис. …канд. геогр. наук. М., ИГАН СССР, 1987. 21 с.

25. Рудой А.Н. Горные ледниково-подпрудные озера Южной Сибири и их влияние на формирование и режим внутриконтинентальных систем стока Северной Азии в позднем плейстоцене. Современные проблемы географии и природопользования. Вып. 1. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999. С. 3-18.

26. Сакс Ю.А., Килессо И.Т. Отчет о результатах геолого-разведочных работ по Усть-Коксенскому месторождению суглинков Алтайского края за 1956 г. Иркутск, 1956. 47 с.

27. Тронов М.В. Факторы оледенения и развития ледников.Томск: Изд-во ТГУ, 1972.- 235 с.

28. Prest V.K. Canada’s Heritage of Glacial Features. Miscellaneous Report, 28. 1983. 120 p.

———————————————————————————

После выхода этой нашей статьи и статьи А.Н. Рудого, в которой были опубликованы язвительные несогласия с нашими данными и выводами, а также угрозы поквитаться с нами и нашими взглядами, наступила пауза. Прошло лет десять, разгрома нашей работы не состоялось, но вдруг, неожиданно для меня, я получаю письмо от географа Байлагасова с просьбой откликнуться на его статью об озере Рериха (Уймонском, наше название было проигнорировано, русским плевать на правила приоритета) официальной рецензией. Я согласился, написал положительную рецензию (приложена здесь на сайте под титулом «Рецензии…»). После этого последовала переписка с Байлагасовым, которая прилагается ниже и может быть полезна другим исследователям Горного Алтая.

Из переписки с Л.В. Байлагасовым (2012 год)

Байлагасов: Сразу скажу, что я не считаю себя специалистом в геологии и геоморфологии, и, соответственно, во многом не разбираюсь. По образованию я географ, и по работе занимаюсь больше природопользованием в самом широком смысле, так сказать. К теме Уймонского палеоозера я приобщился практически случайно, прочитав где-то в 2001-2002 году Вашу статью (в соавторстве с Прехтелем) и статью Рудого А.Н., опубликованную вроде в том же номере.

Дело в том, что эти палеолинии местные жители знают с детства, как и я, выросший в с. Огневка Усть-Коксинского района. Когда я был маленький, местные говорили, что это следы древнего моря. После прочтения Вашей статьи мне стал более понятен механизм образования этих линий.

В 2007 году моя дочь стала лауреатом конкурса им. В.И. Вернадского с работой об Уймонском палеоозере. Это фонд при Газпроме. В 2009 году нами был получен грант на изучение Уймонского палеоозера в региональном конкурсе РФФИ. Тогда мы совершили две поездки, в ходе которых пытались найти отложения в бортах долины. Также по возможности я занимаюсь самостоятельно поиском отложений.

Также отмечу, что фотографии некоторых палеолиний, еще до определения их высоты, я показывал Рудому А.Н., Галахову В.П., Барышникову Г.Я. Их неоднозначная реакция тоже послужила стимулом для опубликования наших материалов.

Это вступление необходимо для понимания ситуации. В целом же я могу сказать следующее:

1. Уверен, что, по крайней мере, 12 тысяч лет назад палеоозеро было единым, т.е. и в Уймонской, и Абайской, и Катандинской котловине, это одно озеро. Об этом свидетельствует размер и положение палеолиний на одной высоте, и примерно одинаковая степень накопления отложений на бенче.

2. Думаю, что ледник (лед) не мог служить телом плотины на протяжении тысячи или даже более лет. В этом случае уровень озера колебался бы. Например, летом вода могла промыть лед, уровень бы снизился и т.д. Ведь палеолинии как раз свидетельствуют об интенсивной абразии. Вот морена в качества тела плотины могла бы держать уровень воды на одной высоте. Поэтому, просто рассуждая логически, я считаю, что ледник (лед) не мог перегородить район Юстика и Тюгурюка на такой большой срок. А следов такой гигантской морены в этом районе нет.

3. Это в принципе легко проверить. Нужно только найти палеолинии на участке от Коксы до Юстика, или от Тюгурюка до Юстика (имею ввиду отметки 1270-1280 м). Пока я там их не видел. Но, честно говоря, я там лишь проезжал на автомобиле по трассе, причем когда сам был за рулем. В таких условиях много не разглядишь. Кроме того, там узкая долина, причем в основном заросшая лесом, что не способствует выявлению палеолиний. Желательно там побывать в середине-конце апреля, когда будет таять снег. Надувы на бенче сохраняются дольше, их хорошо видно. Таким образом, я однажды видел следы палеолинии в районе с. Мульта, на северном макросклоне Катунского хребта, поросшего лесом. Другой вариант летом подняться на высоту 1270-1280 м и внимательнее посмотреть. Думаю, что вблизи будет видно, даже в лесу.

4. По поводу язвительных комментариев. Считаю, что это весьма неэтично. Именно язвительные комментарии к цитатам. Можно просто было процитировать, остальное уже перегиб. Тем более что Рудой А.Н. сам долгое время ничего не замечал. Об этом, например, свидетельствует цитата из его относительно недавней работы: «Бесспорно озерных террас в Уймонской котловине до сих пор не обнаружено» (Рудой, 2005, с. 88). Хотя если присмотреться, то в Уймонской котловине палеолиний полно как раз практически со всех сторон (бортов), включая и северный макросклон Катунского хребта.

Кроме того, в 2003 году после защиты моей кандидатской диссертации (Рудой А.Н. был член совета) я подарил ему фотографию палеолинии в районе с. Кайтанак (это одна из наиболее визуально проявленных палеолиний Уймонского палеоозера). Рудой тогда сказал, что он считает это верхним уровнем Уймонского палеоозера. Тем не менее, в последующих работах он нигде об этом не упоминал. Так что недостатки есть у всех, ко всем можно в чем-то придраться. Я, например, не геолог, и многое просто не понимаю, а вникать нет времени, поскольку основная работа у меня в другой области знаний. Но это не значит, что я не могу высказать свое мнение по какому-то поводу, особенно, если у меня есть какие-то конкретные данные. Так, по крайней мере, я считаю.

К этим Уймонским палеолиниям сначала у многих было скептическое отношение. Сужу по реакции собеседников, типа за столько лет их давно бы заметили, тем более, что там геологи стояли, например, в Карагае. Замечу, что там как раз в реальности есть палеоолинии недалеко от их бывшей конторы. В 2009 году мы с Робертусом Ю.В. (он в свое время был главным геологом Алтайской экспедиции, с. Майма), вместе объехали доступные линии, я ему их показал. Сейчас он 100% уверен, что это именно палеолинии Уймонского озера. Хотя первоначальной его реакцией тоже было недоверие.

Кроме того, я видел подобные палеолинии (менее проявленные конечно) в районе с. Акташ и в Курайской степи. Но там я их не измерял, поскольку не было возможности. Но это и другая история… По поводу прорывов палеоозер, в т.ч. катастрофических, не готов рассуждать, поскольку у меня нет данных.

Я также считаю, что Вам нужно высказать свое мнение по поводу Уймонского палеоозера с учетом хотя бы наших данных и критики Рудого. А еще лучше, если у Вас есть возможность, приехать и осмотреть эти палеолинии лично. Уверен, что Вы бы сумели извлечь из этого больше информации, чем, например, мы. Если будет возможность, то готов лично Вам их показать.

Кстати, в Вашей работе 1993 года (Палеогеография …), по моему, есть упоминание об уровне 1270-1280 м, насколько я помню. Самой этой работы у меня нет, но я ее читал года четыре назад.

Кроме того, мне понравилась Ваша идея, высказанная (в сообщении) еще год назад о «свежей неотектонике», так сказать. Точно определив возраст палеоозера, можно было бы определить и скорости денудации для разных хребтов. Но для этого у меня нет ни приборов, ни главное времени и возможности. Я сейчас работаю в организации, которая находится, по сути, на хозрасчете. Поэтому мы беремся за самые разные темы. Ну это уже лирическое отступление. С уважением, Леонид Байлагасов

Бутвиловский: По образованию я тоже географ, точнее, географ-геоморфолог (учился по индивидуальному плану в Томском университете, и тоже вырос в деревне, но на севере Томской области)… Геологию более глубоко пришлось осваивать на производстве… Но у географов всегда есть одно преимущество: соответственно специальности мы обязаны иметь представления по всем компонентам географической оболочки. Отсюда нам нечего бояться: что видим, анализируем и сопоставляем, то и пишем.

Теперь немного по ходу письма: Реконструкция единого озера — самая логичная и простая, но это только реконструкция. Самое важное — это находки следов его существования: какие, где, на какой высоте. И тут Вы на правильном пути. А то, что раньше кто-то чего не увидел – не аргумент в пользу тех, кто не увидел. Мало работали, плохо смотрели. Это и в мой огород по Абайской котловине… Проехать на машине вдоль тракта и делать остановки у обнажений — маловато однако. Кроме того, смутило Телецкое озеро. На рыхлых «террасах» (Яйлю, Ижон и др.) там прекрасно выражены два волноприбойных уровня (50-60 м), а вот на коренных бортах достаточно отчетливо и несомненно они не просматриваются, а если что-то вроде как и вырисовывается, то нет уверенности, что это не субъективная натяжка и плод воображения. Потому и создался предрассудок, что на залесенных крутых скальных склонах их нечего и искать… Но Ваши уровни убеждают.

Очень интересно, что прибойный уровень виден в районе с. Мульта, тогда нужно ожидать обнаружение их и в некоторых других местах катунского горного обрамления Уймонской котловины. А еще во многих притоках обязаны быть остатки дельт, частью надводные валунно-галечные, частью подводные гравийно-песчано-илистые (могут быть и галечно-мелковалунные, косослоистые, видел такие на Телецком у устья М.Чили), о которых уже есть краткие упоминания в моей статье (дельта Терехты – 1280 м абс.выс,  аккумулятивный уровень во многих долинах до высот 1350-1400 м, в долине Акчан, на высоте 1230 м – мощные ленточнослоистые илы и пески, явно подводные, и т.д.).

Ясно, что чисто ледяной плотина быть не могла, лед всегда в таких условиях мореносодержащий. Необходимые для плотины морены в моей статье отмечены в районе между Аккемом и Казнахтой на высотах до 350-700 м от уреза Катуни (мах 1600 м абс.выс.), здесь же имеется серия маргинальных каналов стока, а самый ярко выраженный как раз и принадлежит уровню примерно 1270-1280 м, каналы-врезы послабее видны уже на высоте около 1300 м и чуть выше. Вот там бы подетальнее поработать. 

Про канал стока Сугаш-Карлык написал недавно и Рудой. Конечно бы надо определить  высоту канала поточнее. Язвительных высказываний на этот счет было много, но по картам м-ба 1:200 000 или 1:100 000, по коим рудые определяли высоту, несерьезно спорить за точность. Сток там был, но еще раз подчеркиваю, что следы эрозии весьма слабые по сравнению с маргинальными каналами Казнахты. Но вывод остается прежним: водичка в озере поднималась и стекала по ложбине Сугаш-Карлык. Но недолго и нестабильно. Неисключено, что тут и тектоника поработала, подняла Теректинский блок на пару десятков метров, но совсем не обязательно связывать эту ложбину стока с прибойными уровнями 1270-1280 м. Гадать можно много, реконструировать тоже… Одно только из песни не выкинуть – вода по ложбине текла, потому так и отличается эта ложбина от всех смежных (зачехленных лессовидными суглинками), всех, без исключения, вышерасположенных. Важно как можно точнее определить высоту порога стока ложбины.

Хотелось бы конечно побывать в тех местах, вместе посмотреть; вполне возможно, что и удастся. Можно было бы и в курайские, и в улаганские места заглянуть, показал бы многие ключевые участки.

Как я понял, Ваша дочь интересуется геоморфологией, и в книжке, надеюсь, есть идеи, которые могли бы заинтересовать геоморфологов и ландшафтоведов. Одну книжку могу и прислать, но нужен Ваш почтовый адрес. С уважением, Владимир Бутвиловский

Байлагасов: Ваше сообщение получил поздно, поскольку почти весь январь был на больничном и на работе не был. А тут отчеты и прочее, не успеваю пока еще. А еще морозы ударили, вода дома перемерзает, я в частном доме живу. За книгу заранее благодарю, мой адрес…………….:

Дочь учится в РУДН на инженерном факультете, будет горным инженером. Палеоозером она заинтересовалась, когда училась в школе, и ей надо было написать научно-исследовательскую работу. Первоначально я измерил высоту палеолиний в Усть-Коксе и Кайтанаке, это я сделал для себя, так сказать для удовлетворения собственного интереса. А потом уже дочь самостоятельно измерила высоту над уровнем моря палеолиний в Карагае и Тихонькой. Я помог ей составить картосхему озера и рассчитать объем воды примерный. Вот так я и оказался причастным к палеоозеру.

Этим летом хочу еще раз самостоятельно поискать песчаные отложения палеоозера на склонах, т.е. на высоте 1270-1280 м, чтобы более точно определить время существования. На левобережье р. Катунь между селами Огневка и Кайтанак палеолинии видны практически на всех склонах на всем протяжении. Особенно это хорошо видно вблизи. На устье Аккема я не был, мы туда не доехали немного. На Теректинском хр. палеолинии хорошо проявлены в районе Катанды. Далее в сторону Аккема они видны гораздо хуже, но есть. Также я был в Инегене и немного выше по Катуни, там уже никаких следов палеолиний не видно. В целом по Теректинскому хребту палеолинии видны от самого Сугаша и до Абайской степи. Затем от Юстика до Усть-Коксы я их не видел на этом узком участке долины Коксы. Далее они хорошо проявлены у с. Усть-Кокса, затем их видно у Чендека, ну и особенно хорошо они заметны у Катанды. У с. Сугаш палеолинии хорошо заметны и на отрогах Коргонского хр. От с. Карагай палеолинии хорошо просматриваются на многих участках хр. Холзун, вплоть до с. Банное, а также возле с. Амур. На левобережье р. Катунь в районе с. Мараловодка палеолинии видны на отрогах хр. Листвяга, а может это отроги хр. Холзун, даже не знаю. Далее по левобережью Катуни они хорошо проявлены между селами Кайтанак и Огневка, вплоть до самой Огневки. По правобережью Катуни на Катунском хребте палеолинии видны на многих участках от с. Мараловодка до с. Тихонькое. Следы хорошо проявлены на остепненных безлесных склонах северо-западной или северо-восточной ориентации. У с. Мульта я, как уже говорил, видел палеолинии ранней весной, но не сфотографировал их, нечем было. Летом их наверно не увидишь. Далее от Мульты до Аккема я не видел следов палеоозера, но там склоны в основном покрытые лесом. Вот примерно это и отражено на рисунке к статье в «Геоморфологию». На других уровнях я видел лишь два возможных следа палеоозера – это прямо над Усть-Коксой есть такой прилавок и в районе с. Маргала, это все Теректинский хр. Высота там примерно 1000-1050 м над уровнем моря, а над Усть-Коксой примерно 1020-1030 м. Но это предположение, я их не измерял. Эти следы похожи на палеолинии, но не так ярко выражены, как на отметке 1270-1280 м. Насчет остатков дельт не знаю, не встречал. Но ниже с. Мараловодка в Катунь впадает правый приток, Воровской ключ или Черемошка. Вот по правому борту этой Черемошки есть хорошо выраженные палеолинии. Они от устья реки (от Катуни) уходят наверно на километр. Там вроде бы узкая долина, волны не должны были быть сильными, но, тем не менее, ярко выраженные следы остались. А вот по р. Аюла, это в Абайской степи, не видно вообще палеолиний, хотя они видны на Теректинском хребте со стороны Абайской степи, и справа и слева от выхода реки в котловину.

Насчет стока Сугаш – Кырлык не знаю, не видел. Высоту перевала (где сейчас современная дорога проходит) я как-то измерял, что-то около 1440 м, насколько я помню. Но в принципе, я думаю не сложно это проверить и следы стока посмотреть. Знать бы только, как они выглядят?!

Также хотелось бы высказать некоторые свои суждения. В последней работе Рудой А.Н. и Русанов Г.Г. предположили, что уровень Абайского палеоозера находился на высоте 1300 м. Рассматривая их схемы, я не мог привязать положение палеоозера к современной карте, той же 2-х километровке. Но судя по описанию, плотина (или несколько плотин) все-таки находилась где-то между Юстиком и Тюгурюком. В таком случае Абайскую котловину заливало бы полностью. Но в этом случае на высоте 1300 м нет таких ярко выраженных линий, как на высоте 1270-1280м. Хотя они должны быть фактически рядом.

В принципе я допускаю, что озеро могло существовать неоднократно и на разных высотах. Даже уровень одного и того озера мог колебаться. Например, над Огневкой есть хорошо выраженные абразионные ниши как раз на высоте 1270-1280 м, но там есть и хуже проявленные, но такие же абразионные ниши, расположеннее несколько выше, фактически до 1285-1287 м.

Время исчезновения Абайского озера Рудой и Русанов определяют в 12 тыс. лет назад и пишут, что после этого уже никаких озер не образовывалось. Мы пришли к выводу, что озеро существовало 10-12 тыс. лет назад. Т.е. это было одно и то же озеро. Но в таком случае оно гораздо продолжительнее существовало на высоте 1270-1280 м! Поскольку эти линии выражены гораздо ярче. Т.е. другие линии (1300 м), визуально не видны. В общем как минимум это спорный вопрос. Интересно было бы измерить высоту линий и в районе Акташа, и отложения поискать. Но там ситуация мне пока совершенно непонятна. Ну а летом, если удастся приехать, с удовольствием бы с Вами съездил. С уважением, Леонид Байлагасов

Бутвиловский: Спасибо за информацию и прошу прощения за задержку ответа, но книжку я уже Вам отправил на позапрошлой неделе. Примерно недели через две должна уже быть у Вас (дайте знать как получите).

Это замечательно, что уровни прослеживаются в столь многих местах, пусть и не слишком отчетливо. В оправдание «слепоты» вроде опытных исследователей скажу, что мы были разбалованы Юго-Востоком Алтая, где уровни озер выражены несравнимо ярче и по ним выработался эталон их восприятия-проявления. Все, что было выражено гораздо хуже, сразу отметалось, ставилось под сомнение. И вывод был прост: коль озера формируют такие уровни, то и в других местах они должны быть выражены столь же хорошо. «Актуализма», короче. Прилагаю аэрофотоснимок с лестницей волноприбойных уровней в Курайской котловине (справа в средней части, вверху же поле гигантской ряби) и слайд с волно-прибойным уровнем +85 м на острове оз. Хиндыктыколь в Туве.

На перевале Сугаш, где Коксинский тракт (высота 1440 м) следов стока нет, самая низкая седловина (примерно 1380-1390 м), по которой шел сток, находится восточнее (показана на моей схеме), а следы стока самые обыкновенные и бросаются в глаза сразу, особенно при сравнении со смежными более высокорасположенными седловинами. Чтобы продатировать озеро, надо раскопать рыхлятину на уровне 1270-1280 м или чуть ниже где нибудь в небольшой пологой долине, куда могло понагнать ветрами много растительной трухи и плавника и захоронить их. Уверен, что такие места есть. Вот и датировать их по радиоуглероду.

Было бы конечно замечательно посмотреть и покопаться вместе. Твердо пока не обещаю, но надеюсь, удастся. С уважением Владимир Бутвиловский